Тони Висконти. Начало
Поскольку меня раздирает желание причинить какую-нибудь пользу своим братьям-боуиманам, я пожалуй переведу кусочки из биографии Висконти Ну, и так как я дитя 21 века, то и перевод будет интерактивным, с блэкджеком и слайдами экспертом в области звукозаписи я не являюсь, поэтому какие-то спецтермины могу перевести неточно. Ну, и если у вас есть более точные ссылки на фото и песенки, не стесняясь кидайтесь ими в меня в комментариях.

Тони Висконти: Автобиография
Боуи, Болан и парень из Бруклина

Глава 2. «Лондон оставляет следы»

Однажды осенью 1967 Дэвид Платц [президент «Essex Music International»
- прим. переводчика] вызвал меня к себе в офис. «У тебя, похоже, талант работать со всякими стрёмными актёришками, я хочу дать тебе кое-что послушать», - заявил он мне снисходительно. Спустя полгода моей работы в Лондоне, Платца, похоже, раздражало одно только моё присутствие. «Это альбом записан автором, с которым я уже когда-то работал, - продолжил Платц, - мы надеялись, что он подойдет для музыкального театра, но после этой пластинки у него вышло что-то совсем иное». Из колонок заиграл восхитительно мужественный голос, мелодику и оттенки которого ты ожидаешь услышать скорее у матерого актера или певца из кабаре. Песни были мрачны и полны юмора, музыка была изобретательной. Но Платц был прав — что это вообще такое? Я прослушал половину альбома и отметил, что хоть все это ни в какие ворота, оно мне нравится. «Его зовут Дэвид Боуи, ему девятнадцать. Хочешь с ним познакомиться?»



читать дальшеПозади офиса Дэвида Платца была небольшая комнатка с фортепьяно, это были еще те времена, когда у издателя был человек в штате, который сидел за фортепьяно и играл песню потенциальному певцу, или композитор исполнял свежую мелодию для издателя. Платц отвел меня в эту святая святых, где и находился Дэвид Боуи — нервничающий и застенчивый. Уже тогда я понял, что эта непритязательная встреча станет началом чего-то большего. Здороваясь за руку, я вдруг увидел, что у Боуи глаза разного цвета. Единственный, кого я до этого встречал с разными глазами, был Джерри Либер из «Lieber and Stoller». После короткого представления, Платц благоразумно оставил нас вдвоем. Дэвид Боуи понравился мне сразу.



[фото экспроприированно с сайта божественной Nightspell]

Мы проболтали целую вечность о том, о сём, как два приятеля на вечеринке. Дэвид, похоже, был одержим американской музыкой так же, как я был одержим британской. Он признался, что купил столько американских пластинок, сколько смог. Он обожал Литтл Ричарда. Ему также нравился американский джаз, особенно саксофонист Гэрри Миллиган. Также он сказал, что сам играет на баритон-саксофоне. Ему нравилась андеграудная музыка типа Фрэнка Заппы и The Fugs; у меня были те же пластинки в коллекции. Еще одина пластинка, к которой мы питали общую любовь, была «Word Jazz» Кена Нордина. Это радиоведущий с American Midwest с очень глубоким низким голосом. Он записал разговорный альбом под аккомпанимент джазовой музыки со звуковыми эффектами. Эту запись я купил в штатах, и у Дэвида она тоже имелась. Нас таких, наверное, был двое из дюжины.



Мы решили покинуть душный офис, чтобы прогуляться, и случайно оказались на Кингс роуд. Мы наткнулись на маленький кинотеатр, показывающий «Нож в воде» Романа Полански. Посмотрев его, мы обнаружили еще один общий интерес — зарубежное кино. Если оно было черно-белым, сделанным где угодно, кроме США и Британии, поцарапанным и с субтитрами, нам оно нравилось.



Я покинул Дэвида около шести вечера и пошел домой на Элгин Авенью, где рассказал Зигрид [тогдашняя жена Висконти] про своего нового друга.

Через несколько дней я и Дэвид начали работать вместе. У него был контракт с «Deram», но их отношения были шаткими. Дебютный альбом, который я слушал в офисе Дэвида Платца, не пошёл — он вне всяких сомнений даже не попал в чарты. Со всем своим смешением стилей он не подходил ни к чему, а из-за отсутствия сингла не мог попасть в радио эфир. Дэвид играл на раздолбанной 12-струнной ритм-гитаре и обладал даром соединять вместе странно звучащие аккорды, но пластинка не очень-то ориентировалась на молодежь, и была крайне далека от того, что происходило на сцене. Но было что-то абсолютно очевидное в его последних песнях, некий налет акустического фолк-рока. Одна песня - «Let Me Sleep Beside You» - звучала особенно классно, почти по-американски. Первого сентября мы отправились в Advision Studios на Нью-Бонд стрит и записали ее вместе с другой песней Дэвида - «Karma Man». Ее тематика перекликалась с тибестким буддизмом, еще одна страсть, которая нас объединяла.



Сессия прошла успешно, с Джимом Салливаном и Джоном Маклафлиным на гитарах, но проблемы у нас были с самого начала. Администраторы Deram назвали «Let Me Sleep Beside You» слишком сексуально откровенной, и BBC ни за что бы не стала ее ставить в эфир. Как только это сообщили Дэвиду, он послушно внял их пожеланиям и изменил фразу на «Let me “be” beside you» [«Позволь мне спать с тобой рядом — позволь мне быть с тобой рядом»]. Разумеется, это изменило весь смысл песни и уже не производило такого эффекта. Позже Deram отказалась от своих претензий к первоначльному варианту и песня вышла как есть. BBC проигнорировала сингл.



[это не та запись, о которой пишет Тони, но пусть будет эта версия]

Далеко не благоприятный старт с Дэвидом Боуи никоим образом не повысил мою репутацию в глазах Дэвида Платца. В том смысле, что я лишь подтвердил его мнение о том, что Дэвид - «стрёмный актёришка». Мне повезло, что Дэнни [Дэнни Кордел, британский продюсер, который пригласил Висконти на работу в Лондон] ценил мою работу, и что я помог с «The Move» и «Procol Harum», иначе его поручительство за меня сильно потеряло свои очки. Мои надежды возлагались на Tyrannosaurus Rex — я только хотел верить, что они смогут превратиться из маленьких, но полных энтузиазма, исполнителей в полноценных поп звезд, что бы это ни значило.

ту би континьюд ай хоуп